Павловск, недалеко от Санкт-Петербурга, где родилась дочь великая княгиня Мария Николаевна

  Душная августовская ночь. Притихли птицы. Слышен цокот копыт и он убаюкивает обычно, если не помогает думать поэтам, композиторам... или будущим наследникам престола, особенно если это всё сваливается как снег на голову. Да вот, хочется посмотреть, может, свершилось что-то более вероятное, к примеру, пошёл красный или синий снег за окнами кареты, к примеру. Утром ещё проснуться великим князем, а днём узнать о воле императора и решении наследника. Сначала от Александра Павловича, потом и от Марии Фёдоровны. Оказывается его брат Константин отрёкся от наследия престола. То ли сам, то ли мать поставила условие, что иначе не даст возможности развестись и жениться на его новой избраннице, но решение принято. Вот так, сразу после торжества, когда ещё не прошло и недели, как в столице гремели пушки, извещая о рождении великой княжны Марии Николаевны. Николай намеревался вернуться сегодня и впервые посмотреть на дочку. Коснуться ладонью. У него уже двое детей, как же это прекрасно осознавать.
  "Я наследник престола" . Мысль, не дающая покоя. Утром ещё он читал донесение, что его супруга вполне оправляется от родов, но пока ещё слаба. Роды прошли благополучно. Дочка совершенно здорова, как пишут медики, ест хорошо, много кричит и крепко спит. Даже громко заржавшая лошадь, оказавшаяся под окнами спальни супруги, не потревожила сладко спящую малышку. "Я наследник престола". Рушилось всё что он планировал в жизни, воистину, как говорят, если хочешь рассмешить Господа Бога, расскажи ему о своих планах. Не иначе как Господь шлёт ему испытание на всю жизнь. "Я приму это с должным смирением и решимостью". "А мой Саша теперь цесаревич". Представил как он говорит это своему годовалому сыну а он пока ничего не понимает. Вздохнув, он повернулся, решив воспользоваться возможностью подремать по пути. Но сон не шёл. То, что он наследует престол, так и витало в голове обрывками мыслей. Проснуться великим князем и военным инженером, а предстоит уснуть будущим императором.

  Карета начала замедляться, один из гвардейцев, стоящий на опоре кареты, соскочил, открывая дверцу. Николай вышел. Огляделся, на миг задержав взгляд на горящих перед резной решёткой ворот фонарями. Гвардеец уже поспешно открывал перед ним створку. Великий князь вздохнул, направляясь по каменистой брусчатке внутрь, подумав, как это сказать жене, что их жизнь поменяется. Такое чувство, что намереваешься рассказать об измене. Может, даже такая новость окажется не столь шокирующей. Невесёлый смешок. Уверенность, что они будут жить в тени правящих монархов, и жизнь будет беззаботна, а тут предстоит совсем иная ответственность перед поддаными. Его поддаными. Не сейчас, и то за это слкдует возблагодарить Господа. 

  - Ваше высочество...
  Его встречают у входа. Почти все спят, он прибыл уже глубокой ночью. Завтра Саша, цесаревич Саша подбежит к нему ещё нетвёрдыми шажочками, он поднимет его на руки. А сейчас тишина. Здесь спят его дети, и, если их разбудят, он будет сердиться. Лучше поступиться манерами, чем сном детей, это уже все поняли, что шуметь не надо.
  Съесть два солёных огурца. Тихо прокрасться мимо спящего камердинера, не разбудив его и не сказав ни слова. Так уже бывало раньше. Дети спят. Саша. Мария, которой всего пять дней. Недавно его супруга разрешилась от бремени и у них уже двое детей. Маленькая, ещё лысенькая, с пульсирующим родничком. Что вас ждёт? Николай сегодня впервые задал себе этот вопрос, и неудивительно. Кормилицы и фрейлины молча стояли, когда он разглядывал спящую дочь. Он всматривался сначала в личико Марии, потом перешёл к кроватке, где спал маленький Александр. Смотрел долго. Вглядывался в каждую черту лица. Выпрямился и так же тихо направился в спальню жены. Да, она уже знает о его прибытии. Они обнялись. Она ещё слабая после родов, не настолько, чтоб не подняться. А он молчал, чувствуя, что слова не хотят вырываться из него. Даже слова как он рад снова её объятиям. Он с трудом давит из себя слова, и, кажется, его Шарлотта готова услышать всё, самое страшное признание. И он наконец, достаточно собирается с духом.
  - Сегодня мне сказали... Что я буду править после нашего Ангела. В обход Константина Павловича. Сами его величество сказали, потом вдовствующая императрица, Мария Фёдоровна. Мне суждено стать императором, милая моя Александрин, меня впишут в престолонаследие...

- Нет.
  То что они стали жертвами неудачной личной жизни Константина Павловича, объяснить трудно. Его жена давным давно пропала в Европе, не изъявляя никакого желания возвращаться к законному супругу, он давно добивается того чтобы их брак и помолвку расторгли официально, но тут множество своих тонкостей. И его мать, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, идя навстречу своему сыну и поддерживая его в желании обрести семейное счастье с любимой женщиной, согласилась способствовать ему всем своим влиянием. И его брат тоже. Но вот условие сказано - в таком случае он не может наследовать власть. Да, брак расторгнуть можно, но вот жену Константин Павлович выбрал сам. Не захотел подчиниться общему укладу. Он отказался от короны в пользу любимой женщины.
  Николай радовался в душе, что его судьба совсем иная. Он сам захотел принадлежать той, кого сосватал ему брат. Дочь прусского короля, и, в отличии от самого Николая, их брак не был тем мезальянсом. Они оба из правящей династии. Он бы поддержал Константина, хотя бы тем, что их предок, Пётр Великий, женился на простолюдинке, она стала императрицей Екатериной I, но Константин сам принял решение согласиться и отказаться от короны. "Меня зарежут как папеньку". Расплата и за то, что он полюбил дочь прусского короля Фридриха, Шарлотту. Маленькую хрупкую Шарлотту. Вспомнилось, как он там, в Берлине, целовал ей руки, едва они остались одни. Мечтал о счастье и жизнь казалась беззаботной в тени правящих монархов.
  - Совсем не рад. Но кто будет спрашивать, рад ли я, когда это мой долг. Наш долг. - Поправил Николай, прижимая тонкий пальчик Шарлотты к своим губам. Несколько секунд они сидели молча, не шевелясь.
  Три свечи дрогнули от небольшого сквозняка, ворвавшегося через приоткрытое окно, вырывая их из монотонной тишины. Игра света на лице Александры заставила Николая моргнуть, он чуть отстранился от жены, гадая, как она воспримет то, что он подтвердил. Скорее всего, ей так не хотелось, чтобы это оказалось правдой, да и сам он ещё надеялся, что сейчас он проснётся, увидит разметавшиеся по подушкам волосы Шарлотты, подумает что-то типа "ну и приснится же такое". И понимал, что сегодняшний разговор с матерью и братом совсем не приснился, как и дорога, полная тяжёлых раздумий.
  - Александр Павлович изволили сказать мне и уехать, а я провожал его карету взглядом. Он говорил ещё, что хочет даже уйти в отставку, поскольку даже солдат после двадцати пяти лет получает свободу и более не обязан служить. Он говорил, что отслужит своё...
  Тогда Николай увидел своего брата в ином свете. Ангел, властный, дипломат, несгибаемый, повергший врага рода человеческого, сейчас тень самого себя и бесконечно устал от тяжести короны. Если бы можно было просить, умолять, говорить, что он обязательно будет помогать и далее держать бремя власти - но это решительно невозможно. Правитель должен быть один. Остаётся ещё его младший брат. Мишель. Михаил Павлович. И он хорош будет, если откажется в его пользу. Большой хоронится за среднего, средний за меньшого, а с меньшого и спросу нет...
  - Причины... тайные причины, увы. Мой брат, он, получается, отпустил мне шесть лет. Константин Павлович намерен жениться на женщине не королевских кровей. Мой папенька дважды женат был, но он женат был на особе королевской крови. Мы оба потомки царей, и за это на нас возложить хотят корону. Константин предпочёл любимую женщину, а не власть. И как подло было бы отдать эту ответственность Мишелю...