РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ, 1826-1827г.

Дорогие гости, приглашаем вас окунуться в антураж эпохи начала правления императора Николая I Павловича, занять нужную роль или явиться своим персонажем! Дворяне, купцы, ремесленники, служащие и т.д. - мы будем рады всем!

---

Анатолий Любомирский


655090242

Александр Зотов


693301439

Петербургское дворянство

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.

Вы здесь » Петербургское дворянство » Завершённые эпизоды » 1826.05.03 В новом доме

1826.05.03 В новом доме

Страница: 1

Сообщений 1 страница 21 из 21

1

https://i.imgur.com/b5wNtyWm.jpg

Участники:
Наталья Захарова, Владислав Захаров, Настя Мишина, Степан Захаров (в конце)
Сюжет:
Настя Мишина, приписная крестьянка с уральских заводов господина Захарова, приезжает в Санкт-Петербург по решению управляющего. Вот только ли будет согласен с этим решением хозяин дома? И как встретят Настю Наталья и Владислав?

0

2

Настоящая весна со всеми ее атрибутами — теплом, солнцем и зеленью — всегда наступала в конце марта, а в начале температура пока «скачет» с минуса на плюс, и погода нестабильна, что в Санкт-Петербурге справедливо практически для каждого месяца. Конкретно для Натальи это значит что лучше вообще не выходить из дому надолго, ведь слабое здоровье нужно беречь. И уж тем более бесконечные дожди и то тепло, то холодно пользы не сделают. Посему девушка скучала дома. Она уже давно не получала письма от Виктории, старшей сестры. Не говоря уже об Анне, о которой вообще ни слуху, ни духу не было наверное с момента побега. Может быть она писала маменьке, только та не говорит же!

С самого утра она заметила что её растения, которые росли в комнате, рядом со спальней были не в лучшем состоянии. Им явно не хватало тепла и света и было много воды. Половина из них начали чахнуть. Но такое бывает, особенно зимой. И хотя вроде как весна уже началась, но не совсем. Масленицы же пока не было, а значит и весна ненастоящая. А паршивая погода это только подтверждала. Насчёт цветов она не переживала больно, надеялась что появится солнце и они отойдут.

За окном шёл сильный дождь, настоящий ливень. И девушка долго просидела у окна, наблюдая как во дворе суетятся и бегают слуги, как за забором проезжают экипажи с мокрыми лошадьми, обрызгивая прохожих. Она пыталась вспомнить когда последний раз было тепло и солнечно хоть пол дня, но не смогла. Вместо этого вспоминались одни дожди. Не то чтобы Наталью тяготило бесконечное сидение дома. Отнюдь! Она привыкла что с детства ей можно выходить только в период короткого лета, что зимой нужно носить тёплую одежду и сидеть у каминов целыми днями. В её спальни зимой камин топился почти постоянно и там было всегда тепло. Но всё же теперь она была без сестёр и это навевало тоску.

Наблюдая как капли стекают по окну, она подумала что как же у них всё было хорошо и дружно в семье, пока папенька не надумал Вику женить. Учудил! Она также пыталась думать, а хоть понимает он что сделал? Ну, ведь как бы не любили и не уважали его, лично Наталья считала что он не прав и то что Анна сбежала его вина. Она об этом и матушке говорила, но та сказала не выдумывать. Отца надо любить, уважать и всегда поддерживать. Больше этой темы не касались.

Когда в окно смотреть надоело, Наталья решила что-нибудь почитать. Точнее, перечитать, ведь новые книги закончились. Всё что было в её спальне она уже давно прочитала, а в отцовскую библиотеку идти не хотела, потому что ещё обижалась на него. Так она медленно подошла к полке и стала выбирать книгу. И так бы неизвестно сколько простояла, если бы не шум внизу. Девушке тут же стало любопытно кто это там пришёл. Спускаясь по лестнице, она услышала что это управляющий и удивилась что он тут делает, ведь папеньки нет дома. От этого стало ещё любопытнее и она поспешила вниз.

Отредактировано Наталья Захарова (2020-03-31 23:38:29)

+1

3

  • Автор: Настя Мишина
  • Гость

Ой, ну и город!  Мокрый ветер сквозил по улицам, а сами улицы как мрачные коридоры, но широ-о-окие… И высокие дома, так что у Тихона, когда он начал разглядывать окна верхних этажей, шапка свалилась, да прямо в лужу! И воспользовавшись этим моментом Настя расхохоталась.
Она шла, держась закоченевшей рукой за боковину телеги, которая окованными железными ободьями колесами, поскрипывая натруженными осями, катилась по брусчатке. Это тоже было интересно. Настя слышала на привале, как один старик сказывал, откуда такие мостовые в Петербурге появились: сам батюшка Пётр Алексеевич приказал, кто торговать в городе, им построенном, похочет, тот обязан везти в город камни, вроде как оброк такой положил. Вот камней и навезли…
- Что расхихикалась? – Тихон шапку поднял, зыркнул на Настю злыми глазами, - ты не хихикай, а корзину поправь, ненароком свалится в грязь, а ты и не видишь ничего, вроде молодка, а слепая, как курица…
- Ой уж слепая. Чего надо, вижу! – огрызнулась она, но спорить с приказчиком не стала, корзину поправила и пошла дальше.
В город заехали не все повозки, основной поезд остался на окраине, на торговых складах, где товар разложат, а после начнут отправлять заказчикам. В господский дом Захаровых повезли только самое важное: лучшие изделия камнерезчиков-мастеров, литейщиков, образцы товара и минералов, ну и то, кроме произведенного заводом, чем богат Урал и не богат Петербург: были тут и шкуры, и ткани, и разное шитье, мало ли чего господам надобно.
  Этим Настя не морочилась. Дальняя дорога утомила всех, и сама она похудела, но, глядясь по вечерам в оберегаемое тщательно зеркальце, для себя решала, что это ее только красит, и уж не портит наверняка. Восхитил её сплав по рекам на баржах, просторы Средней полосы России, белокаменные церквушки, как игрушки, на ее необъятных просторах. С дорогой она свыклась, вечерами, если просили, пела тягучие уральские песни, а то и длинные сибирские былины о Ермаке, если просили. Отшивала парней, впрочем отшила всех быстро – а то с других местечек собранные и чего-то там услыхавшие о ней, пытались приставать. Быстро не значит просто: один особо настойчивый убрался, только когда однажды, темным вечером, пригрозила ему вовремя схваченным с подводы топориком. Так и тянулись недели долгого пути, и все на пути этом было привычным: и тяготы, и селения, и зимняя нескончаемая дорога…
  Петербург же был другим: странным, таким непохожим на провинциальные городки, которые проходил их обоз. Особо некогда было все разглядывать, но она все же успевала замечать то хрустальную люстру в окне, то расшитые мундиры гусар, роскошные кареты на перекрестках. Да и сами горожане не такие какие-то.
Вон, идёт, долговязый, в долгополом сюртуке и распахнутой шинели, с чудным орденом на шее и в очках, опираясь на трость с тяжелым набалдашником. Вон явный иноземец… А вот поп. Ну, попы они всегда одинаковые.  Повариха Марья, кланяясь, сунулась к нему под благословение. Благословил, не отказал. Сама Настя подходить не стала.
    Дом купца Захарова был куда как богат, хотя Настя не заметила, что он по сравнению с другими домами шибко выделялся. Дорожные хлопоты заканчивались: все засуетились, разгружая повозки, Тихон Петрович с солидным каким-то местным приказчиком распоряжались, и дело нашлось каждому. Но Настю вскоре отослали.
- Ты приберись иди, - велел ей Тихон, - а то никак спросит о тебе хозяин, а ты где-то тут мечешься. Чтоб сразу готова была, как позвали. А там уж видно будет, что с тобой делать.
    Настя было прошла в дом со двора, с черного хода, да похоже заплутала: коридор шёл направо и налево, и прямо, слуги все суетились во дворе или таскали вещи куда-то мимо нее, и Настя, утерев рукавом вспотевший лоб, наугад толкнула одну из дверей.
Высокая лестница поднималась наверх плавным изгибом, и зал был просторный…  Настя тихонько прошла вперед. На самом деле никакой это был не зал, а парадный вход – справа поднималась здоровенная двустворчатая дверь.  А по лестнице спускалась вниз светловолосая бледная девушка в роскошном платье. Сразу видно, что благородная барышня.
Настя, замешкавшись, дернулась было назад.

+2

4

Погода в последние дни очень испортилась. Оно было и не удивительно. В столице Российской Империи плохая погода была частым явлением. И те, кто прожил в ней всю жизнь, как, например, Владислав, уже давно был привычен к такому порядку вещей. К тому же, дел всегда было много. В каждом купеческом доме была контора, в которой можно было работать и вести торговые дела. Как у купца 1 гильдии, у Владислава Степановича их было не мало. Он помогал и в делах своему отцу, и что-то вел самостоятельно. Особенно его заботила торговля с восточными странами. Всем было известно сколько товаров, которые вошли в обиход жителей Российской Империи, прибывают именно из Империи Цин. Владислав считал, что торговля со странами Востока не менее важна, чем с государствами Европы. Поэтому он не мало вкладывал сил и умения, чтобы в Торговый Дом Захаровых поставлялись лучшие бумажные и шелковые ткани и чай. Российской Империи тоже было что предложить Империи Цин. Об этом Владислав тоже думал. Например, сейчас он работал над тем, чтобы Торговый Дом Захаровых поставлял в Империю Цин не только пушнину, но и фабричные изделия. Например, кожу или металлические изделия.
Это была не простая работа. Приходилось не только найти покупателей, но и создать правильные и грамотные пути перемещения товаров из одной столицы в другую.
В конторе, по мимо Владислава, сидя на небольшом диване, трудился приказчик Теофил Иванович. Мужчиной он был дельным и сообразительным, лавками распоряжался исправно и верно, поэтому Владислав Степанович его ценил, да и дружба между ними из-за этого водилась. Так Теофил Иванович стал одним из тех, кто участвовал в этом "Восточном проекте", как его называл Владислав Степанович.
В дверь постучали. На пороги конторы показался Потап.
- Барин, тут Тихон Петрович пожаловал-с, говорит по делу.
Владислав поднял глаза от бумаг, с удивлением переглянувшись с приказчиком. Управляющего с уральских заводов никто не ждал. Да и писем вроде как никаких не было. Если только у него какие-то дела были с отцом.
- Я справляюсь зачем о приехал, Владислав Степанович, - сказал Теофил Иванович. Он встал, отложил бумаги и направился за Потапом.
Какое-то время Владислав продолжал заниматься бумагами, но мысли его уже были далеко от "Восточного проекта". Появление Тихона Петровича показалось ему крайне удивительным. Неужели что-то не ладное на заводе? Но почему тогда он не предупредил в письме, а сам лично приехал в Петербург?
Владислав отложил перо и встал, застегивая жилетку. Не смотря на непогоду, в доме, а особенно в конторе, было тепло. Потому что топили, как полагалось, исправно. У купцов подобное было принято, и слугам всегда было велено, чтобы в доме было тепло. В последнее время все чаще и чаще купцы обращались к современной моде. В обиход вошли даже фраки и цилиндры, правда Владислав не был сторонником новых веяний в полной мере, предпочитая в доме одеваться более запросто. Но бороду он, в отличие от отца, уже не носил.
Владислав вышел из конторы. В самом доме было тихо, разве что мимо проходили слуги, занятые своими делами. По всей видимости, Теофил Иванович вышел во двор и там разговаривает с Тихоном Петровичем. Владислав собирался было сделать тоже самое, раз пока его отец еще не вернулся. Он направился через коридор к главному входу, чтобы там встретить Тихона Петровича и узнать о причине его прибытия в столицу. В этот момент из другого коридора появилась девушка, которая оказалась к Владиславу спиной. Живя в одном доме много лет и зная дворовых, легко было определить, что эту девушку он не видел прежде раньше. Выходит, прибыла только что?
- Эй, - окликнул ее Владислав, запоздало понимая, что не знает ее имени, - как ты здесь оказалась?
В этот момент он заметил, что по лестнице уже спустилась Наталья, его младшая сестра.

+1

5

Выросшая в Петербурге Наташа, вероятно бы удивлялась провинциям. Ведь в столице для неё было всё привычно: и дома, и мода, и люди. А вот провинции, особенно те, что поголовно придерживались исконно-русского стиля, казались бы какими-то не такими. Вот только жаль что почти нигде не была она, особенно в далёких от дома местах. Именно об этом Наталья думала спускаясь. Ведь ясно же было что кто-то приехал. А вот что за гости, да и ещё незваные? Видимо издалека, раз не предупреждали. Впрочем, не исключала и девушка варианта что просто это по делам, к брату. Ведь, как известно, папеньки сегодня с утра нет.

"Но всё же, лучше бы это были гости", - Наталья вдруг поймала себя на мысли что уж больно ей одиноко. Такого не наблюдала за собой раньше, была вполне довольна жизнью и запретом покидать дом в холодное время года, а тут вдруг резко захотелось с кем-то поговорить, посекретничать и услышать что-нибудь в ответ. Так-то она разговаривала со своими растения и была при это вполне довольной возможностью выговориться. - "Наверное, мне просто сестёр не хватает, всё потому".

И так она сама не заметила, как спустилась вниз, оказавшись недалеко от парадного входа. Были последние ступеньки лестницы, как на глаза попалась какая-то девушка.
- День добрый, - растеряно сказала девушка, даже не задумавшись что поздоровалась с крестьянкой, на самом деле, приветствие вырвалось само-собой. Видимо это спугнуло её и та кинулась в противоположную сторону, где уже к ней обратился Владислав, брат Наташи.
Девушка преодолела последние ступеньки и оказалась внизу.

- А кто это? - спросила она у брата, но тут же поняв что сморозила глупость, ведь тот секунду назад явно дал понять что знает не больше младшей Захаровой. - Ой, вот я балда, - тихо сказала Наташа, прикусывая слегка губу. Как и всем девушкам её возраста, даже собственные малейшие ошибки и оплошности давались непросто. Почувствовав себя неловко, она уже громче обратилась к самой Насте. - Кто ты и что тут делаешь?!

Вышло так требовательно и строго, что Наташа сама испугалась своего тона, удивившись откуда взялось столько недовольства. Далее, она ещё хотела спросить с кем незнакомка прибыла и как оказалась в у парадного входа, но замолчала, поняв что уж очень занятная ситуация выходит: какая-то незнакомая крестьянка в мокрой одежде, видимо с дороги, а они с Владом встречают её вдвоём, словно та почётный гость. Ну, вот как в какой-нибудь комедии в финале которой выяснится что девушка и не крестьянка вовсе, а благородная дама, переоделась в простолюдинку ради своих каких-то целей. Узнать некую тайну, например.

- Ты можешь объясниться? - вместо новых вопросов, Захарова решила подождать ответа.

Отредактировано Наталья Захарова (2020-04-14 00:37:04)

+1

6

  • Автор: Настя Мишина
  • Гость

- Эй! Как ты здесь оказалась? – стройный светловолосый парень в жилетке поверх светлой простой рубашки с расстегнутым воротом окликнул её, когда Настя попыталась шмыгнуть обратно.  Она быстро успела окинуть его взглядом – из молодых приказчиков или писарей, видать? На инженера-рудознатца не похож, да и откуда в этом доме инженеры да мастера, не завод, чай.  Ну, точно приказчик местный.  Она набрала воздуха, чтобы ответить, но тут ее срезала строгим вопросом девушка, спускавшаяся по лестнице:
- Кто ты и что тут делаешь?!
И Настя в растерянности остановилась. Кажется, видя ее состояние, девушка, переглянувшись с парнем, спросила мягче:
- Ты можешь объясниться?
«Я виновата в чем-то? Да вроде нет…»  Настя подняла голову и объяснять решила все же этой девушке, а не молодому приказчику. Наверно, это и есть дочка купца Захарова, вон как роскошно одета.
- Прощения просим, барышня. Я Настя, Настя Мишина, гранильщица заводская. Только что с обозом вот прибыли. А нельзя по дому ходить, чо ли? Мне сказано было в людскую пройти, так я ж не знаю, где она здесь. – она быстро посмотрела на парня, - если и есть на мне вина какая, то это просто по незнанию. Мы ж только-только добрались.  С Уральских гор знаете, добираться как долго через всю Рассею-матушку? Так пойду я, барышня? Мне в людскую нужно. Сказали пройти туда, прибраться и ждать, когда меня к самому господину Захарову позовут!
Вот этого, может быть, говорить и не стоило. Но уж Настя не смогла удержаться. Ну в самом деле, зачем такие строгости? «Что делаешь?!»  «Объясняйся!»  Ох уж эти господа. Была бы дворня, ой бы как бойкая на язык Настя ее бы отшила!
  Только тут, опустив глаза, Настя заметила, что раскисшими на весенней грязи лаптями наследила на полу.
- Ой… - она переступила неловко и взглянула на парня, - слышь, я б вытерла, только чем, не знаю…

Отредактировано Настя Мишина (2020-04-08 21:50:18)

+2

7

Голос показался Владиславу знакомым на какой-то краткий миг. Однако, он довольно часто встречался с различными людьми, чтобы быть уверенным в этом в полной мере. Поэтому на вопрос Натальи, которая спустилась со второго этажа, он так ответить не смог. Впрочем, его младшая сестра сама заинтересовалась гостьей. Владислав Степанович посмотрел поверх головы девушки туда, где был главный вход. Скорее всего, сейчас сюда придет Теофил Иванович и все объяснит толком.
Но в этот момент незнакомая девушка повернула голову к Владиславу Степановичу, и он увидел ее лицо. И все-таки ему не показалось. Он уже видел ее прежде. Только где? Отчего лицо кажется таким знакомым, да и голос? Возможно, их знакомство было довольно кратким, раз Владислав не смог опознать девушку с первого раза. Но потом она сама подсказала, начав рассказывать Наталье о себе.
Конечно же! Несколько лет назад он вместо отца ездил по делам завода на Урал. Там он провел несколько дней с проверкой их работы, да и по бумажным делам. Необходимо было убедиться, что управляющие верно исполняют свои обязанности, и деньги не оседают у них в карманах. Такое бывало и не редко. Управляющие, которые решили, что их хозяева далеко, в столице, предпочитают вести вольную жизнь, думая, что об их грехах не станет известно. Поэтому требуется периодически требуется тщательная проверка и контроль. Именно там он тогда первый раз и увидел Настю Мишину, только она была совсем еще девчонкой. Теперь же это стала молодая девушка. Не удивительно, что Владислав и не узнал ее стразу. От той маленькой девочки не осталось и следа. Черты лица стали более мягкими, женственными, а не детскими, как было прежде.
- Настя? Мишина? Как же ты изменилась! - Рассмеялся Владислав. - Ладно тебе, оставь. Найдется здесь, кому убрать. Неужели и ты меня не признала? Изменился так? Вот ты, действительно, изменилась. Барышней прямо стала, а была - девчушкой. Наталья, я когда на Урале был по делам завода, то видел там Настю. Настя, помнишь, как Тихон Петрович тебя пригласил, чтобы ты сыграла и спела?
Конечно, Владислав Степанович во время своей поездки, как и многих других поездок, виделся с большим количеством людей. Он бы и не запомнил Настю, если бы Тихон Петрович не решил показать им талант девочки, дабы развлечь приехавших. И, действительно, насколько Владислав Степанович помнил, голос у Насти был чудный. Ему не часто давалось слышать, как поют крепостные, но он мог бы с уверенностью сказать, что ни прежде, ни после не слышал такого.
- Наталья, давай Настя нам что-нибудь сыграет или споет? Ты послушаешь, как хорошо у нее это получается. Если, конечно, Настя, ты не очень устала, то я думаю, что Наталья Степановна с удовольствием тебя бы послушала. Да и я, признаться, тоже.
Как бы там не было, но отца все равно еще не было в доме. Скорее всего, Тихон Петрович захочет объясниться перед ним и дождаться его, а Теофил Иванович свое дело знает. Он так много и часто проводил в компании Владислава Степановича, что вполне мог в доме сходить за своего. Сам покажет Тихону Петровичу, где можно отдохнуть и Степана Григорьевича обождать.

+1

8

- С Уральских гор? - тут же оживилась Наташа. Сама же хотела гостей, правда даже не думала что приедут так издалека. Из тех краёв где она не была и, наверное, никогда не будет. - Знаю… - растерянно сказала девушка, но тут же поняла что говорит неправду. - Точнее нет, не знаю, но про Урал я читала и знаю что там есть завод… А это долго было? Сколько дней в пути?

Было, ну, очень любопытно. Во-первых, в самом деле про Урал, как и многие другие места в России-матушке она могла только читать, да слушать рассказы брата, который там побывал. Во-вторых, стало ещё интереснее, когда оказалось что Настя Мишина и Владислав знакомы и девушка с интересом посмотрела на крестьянку. Действительно, вспомнит ли она её старшего брата? Дети не всегда запоминают взрослых незнакомцев. Ну, и, в-третьих, когда стало известно что она ещё и поёт, то захотелось послушать живое пение. Это же всегда интересно! Особенно послушать ту самую, про которую рассказывали Захаров-старший и младший после поездки на Урал! Маленькая, но талантливая девочка, которая очень хорошо пела.

- Та самая? - вдруг поняла Наташа. - Конечно, пусть споёт!

Переступив лужу и грязь со словами: "Есть же кому убирать, чего ты?", она быстро пошла в комнату с роялем и села на кресло неподалёку. С тех пор как сестра сбежала с артистом, инструмент пустовал и покрылся пылью. Конечно смахивали с него пыль во время уборки, но она снова собиралась и это было отчётливо видно на гладкой поверхности инструмента. Конечно, немного расстроился, ведь на нём почти не играли последнее время: Наталья не любила играть и уж тем более петь, зато слушала с удовольствием, а больше некому. Так что, если уж посмотреть, то Настя была первой крестьянкой, севшей за сей инструмент.

"Ой, что будет если папенька узнает!" - любопытство смешалось с чувством страха при появлении мыслей об отце, и от этого стало ещё интереснее.

+1

9

  • Автор: Настя Мишина
  • Гость

Голос  показался Насте знакомым… Она прищурилась, вгляделась… И впрямь. Вот же дура какая, как есть дура! Кого за приказчика приняла? Самого молодого барина Владислава Степановича! А это, значит, сестра его. А я-то ему: «Слышь, чем пол вытереть?»
  Настя зарделась. Ещё как он её запомнил-то? Встречу ту она, разумеется, помнила. Тогда её приставили помощницей к ворчливой, злой старой гранильщице, горбатой бабе Таисье. Хоть та и вредной была, и помыкала девчонками-помощницами почем зря, но дело своё знала, и у нее многому можно было научиться. А в тот день именно её, Настю, послала старуха показать её работу молодому барину, прибывшему с проверкой. Настя и кинулась с лотком, на котором выложены были заготовки для брошей, крышек для шкатулок, малахитовых подсвечников, к ладно одетому парню в хромовых блестящих сапогах, за которым теснились, комкая в руках шапки и картузы, приказчики и мастера. Ей тогда было всего тринадцать – тонкая, нескладная. А гляди ж, запомнил. Ну, и пела им потом… В трактире, где в большом зале был стол накрыт, как на праздник. И от этой мысли, что запомнил он её, она покраснела ещё больше. И, может быть, поэтому Настю потянуло на озорство.
- Я уж не думала, что запомните вы меня, Владислав Степанович… - она подняла на него глаза, - сколько лет-то прошло. Я тогда вам работу других показывала, а теперь и сама вот в мастерицы вышла. – это она сказала с достоинством, и поклонилась.
Тут Настя некстати вспомнила, что Тихон Петрович и вправду ее пригласил спеть тогда господам. А когда замешкалась в дверях, да пока господа не видели, наградил подзатыльником. И, поднимая голову от поклона, услышала, как Владислав Степанович говорит младшей сестре, что вот бы она, то есть она – Настя! – бы им спела.
- А что? – Настя весело взглянула на красивую юную девушку, смотрящую на нее ласковыми глазами, - я могу. Я много теперь песен знаю. Вот не вру – даже по-аглицки! У них там, - договорила она, следуя в комнату, куда показывал барин и куда уже прошла вперед молодая барышня, - на самом севере-то острова ихнего, страна такая есть, говорят, Шотландия именуется, вот там горы, слышно, ну как наш Урал, и там народ живет до чего шибутной, и на драку злой, сказывают.  Вот ей-ей не вру! – она перекрестилась и взглянула быстро на девушку,  не смеётся ли? - Так они там песни поют совсем на наши не похожие, балладами они именуются. Мне учительница моя рассказывала и петь их научила. Хоть лучше наших песен во всём мире нету.
  От внимания господ у Насти слегка закружилась голова. Слишком много всего за день произошло: прибытие в саму столицу, которая ошеломила Настю впечатлениями, ожидание встречи с самим барином, и вдруг такое внимание со стороны его дочери и сына.
- Прямо сюда и садиться? – растерянно спросила Настя, останавливаясь перед огромным полированным инструментом. Кажется, в доме английского инженера, где ее обучали, был другой инструмент. Она даже помнила, какой, Эллен объясняла: четырёхугольное фортепиано лондонского мастера со смешным именем Иоганн (ну, Иван по-нашему) Цумле. Тот инструмент, что стоят сейчас перед ней, был больше.
Настя приподняла крышку, закрывающую клавиши, и тихонько тронула одну. Мелодичный звук был неожиданного громким и не затухал.*
- Ой, как красиво звучит… - протянула Настя. Со своим талантом к музыке она уже не могла остановиться. Пальцы легко пробежались по клавишам, выдавая привычные гаммы, потом перешли в мелодию. Это была одна из старых мелодий, которым обучила ее Эллен. Минуты две Настя играла медленно, задумчиво, пробуя инструмент и удивляясь его звучности. Она опустилась на круглую банкетку и сосредоточилась. На крышке рояля лежали исписанные нотами листы, но Настя решила не рисковать. С иноземной мелодии она перешла к давно ею придуманному: народной песне, которой она сама себе аккомпанировала на более низких нотах.
- Ой, да на небе месяц, на небе ясный… - тихо начала Настя, потом громче, и в тон её голову загудели звуки фортепиано, и басовитые, низкие, так что месяц над суровыми горами в воображении рисовался.  Она допела песню до конца, старательно выводя все переливы, завершила ее грустным наигрышем и наконец позволила себе взглянуть на барышню и молодого барина.

* По всей видимости, у купцов Захаровых стоит в доме рояль санкт-петербургской  фирмы Фёдора Фёдоровича Дидерихса с "венским" механизмом.

+2

10

Музыки в их доме было мало. Особенно после истории с Анной Степановной, одной из сестер Владислава. Анна, после того, как Викторию выдали замуж, сбежала из дома вместе со своим любовником, артистом из театральной труппы. Насколько знал Владислав, она и сама осталась в театре, правда особого таланта у нее никогда не было. Зато Анна всегда любила играть на пианино. Это фортепьяно звучало очень часто, когда Анна была в этом доме. Нельзя сказать, что Владислав был особым ценителем музыки и уделял ей какое-то должное внимание, но ему нравилось, как играла его сестра. Иногда он приходил к ней сюда с книгой, якобы для того, чтобы почитать, но, на самом деле, слушал, как Анна играет. Этой, именно игры Анны, ему очень не хватало в последнее время. Владислав понимал, отчего так зол отец, и, наверное, если бы он сам был отцом, то поступил бы точно также, разгневавшись, но и Анна сама была несчастна. Она даже не могла вернуться в отчий дом, чтобы укрыться здесь от всех бед и лишений. Разве можно такое пожелать юной девушке?
Владислав Степанович улыбнулся, когда Настя его признала. Отчего-то это стало даже приятно, что его помнят, что знают, что не просто он был очередным человеком, имя которого даже не запомнилось. Конечно, он изменился за эти годы, да и Настя тогда была еще девчонкой. Зачем ей было это запоминать? Тоже - экое событие приезд какого-то там проверяющего из Петербурга. Наверняка только Тихон Петрович и знал хорошо Степана Григорьевича и Владислава Степановича, а остальные крестьяне и понятия не имели, как барин и его сын выглядит. В Петербурге, конечно, было не так. Здесь своих господ крепостные знали, оттого, что встречались с ними часто. На дальних заводах - дело иное.
- Это славно, что в мастерицы вышла, - кивнул Владислав Степанович, который всегда считал, что крестьянский труд крайне важен. Ведь если бы не они, то и не было бы даже хлеба. Не говоря уже о том, как важен их труд в купеческом деле. Только купцы всегда относились к крестьянам иначе, нежели дворяне. Они считались с ними, а вольными хорошо оплачивали их труд, понимая, что только с помощью работников можно было бы и заводы иметь, и торговать, и покупать. Купец, человек дельный, привык, чтобы все были в труде, только тогда и дело делается.
- Неужто аглицких? - Рассмеялся Владислав. Сам он, не смотря на то, что свои дела решил с востоком строить, в Европе тоже был по решению отца. Но вот в Шотландии быть не доводилось, хотя и слышал эти странные дивные баллады. Смеялся он по доброму, не желая ни в коем случае обидеть Настю. Наоборот был поражен тому, какой она выросла. Она и тогда уже пела прекрасно, а если заниматься, то, возможно, стало еще лучше.
Владислав Степанович сел рядом с сестрой.
- Что если и правда дивно играет? - Спросил он Наталью перед тем, как Настя села за инструмент. - Может быть, разрешить ей играть здесь иногда? Все равно фортепьяно стоит.
Влад знал, что Степан Григорьевич, их отец, после истории с Анной крайне нелюбезно относиться ко всем проявлениям актерства, в том числе к пению и музицированию, но Степана Григорьевича не редко не было дома, поэтому, возможно, Насте иногда удастся поиграть. И Настя заиграла.
Владислав Степанович поразился тому, насколько умело она заиграла. Он даже слегка подался вперед, чтобы не только услышать эту мелодию, но и уловить, как ее пальцы перебирают по клавишам. Это было очень красиво. Даже не сама музыка, а это движение. Оно слово зачаровывало. Глядя на это, можно было понять, отчего так Анна любила играть. Это было самое настоящее волшебство. Песня была Владиславу неизвестна По всей видимости, не по тем нотам, что лежали рядом. Но была в ней какая-то народная глубина, словно рассказывалась история какого-то далекого края. Да и песня казалась народной.
- Люблю я народную душу, - признался Владислав Степанович после того, как Настя закончила петь. - Есть в этом что-то такое, что не ведомо столичному дворянству. Настя, ты славно обучилась. Наталья, смотри, не обманули мы тебя. Чудесное исполнение.

+2

11

  • Автор: Настя Мишина
  • Гость

Ожидая оценки своего исполнения, Настя сидела, опустив глаза. Сейчас, когда выступление кончилось, она еще вся была во власти музыки. За месяц дороги она успела отвыкнуть от уюта господских домов (да что там говорить, она к нему и не привыкала, уют дома инженера-англичанина был этаким фонариком, на который её тянуло от тяжкой действительности; но от фонарика и мотылька в отличие, она не могла опалить крылья… хотя как знать? Не доводят крестьянских девок  до добра хозяйские забавы).
- Люблю я народную душу, - меж тем говорил Владислав Степанович - Есть в этом что-то такое, что не ведомо столичному дворянству. Настя, ты славно обучилась. Наталья, смотри, не обманули мы тебя. Чудесное исполнение.
Его сестра сидела в стороне, ласково и восхищенно поглядывая на  Настю. Настя тоже украдкой взглянула на нее и быстро отвела глаза. Видать, девочка умная и ласковая. И к слугам, наверно, ласковая. Не к родне только.
- Ой, я отвлекла от дел вас, верно! – Настя встала, - прощения просим… Важные дела у вас, а я тут с пением… Наш приказчик считает, что пение это да музицирование так, баловство одно, но вот госпожа Элен думает отчего-то, что это занятие может стать для меня важным… - Она посмотрела на Владислава Степановича, - ну, как у вас, у господ, принято. Вечера музыкальные да песенные... Мне-то это в охотку, но может и впрямь баловство.
Тут природный задор Насти взял своё.
- А отчего иногда и не побаловаться? – весело стрельнула она глазами и, сев, запорхала пальцами по клавишам.* Она сначала боялась сбиться, но если и допустила пару ошибок, тут же подумала, что ее неискушенные слушатели не заметят, тем более что сложные места она обходила, чуть сглаживая мелодию. Заметив, как радостно улыбнулась и чуть не захлопала в ладоши девушка, Настя поняла, что угадала, и заиграла еще быстрее, откидывая голову и улыбаясь сама. 
- Вот! – она звонко ударила по клавишам и перешла на более задумчивый отрезок мелодии. – А тут мне луг утренний рисуется, когда я это играю… а вот тут вроде солнышко встает и лучами играет, и роса блестит на подорожнике, а солнце все выше, и уж жарко, и парит, и туман растаял… Всё, день начался! – она опустила руки и победно посмотрела на слушателей. - И музыка дальше должна пойти уж другая!

*Настя играет третью сверху композицию, и останавливается на 2.57.  На самом деле эта музыка Рябчикова более поздняя, но уж как подходит! https://ru357.iplayer.info/q/%D1%84%D0%BE%D1%80%D1%82%D0%B5%D0%BF%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%BC%D1%83%D0%B7%D1%8B%D0%BA%D0%B0+19+%D0%B2%D0%B5%D0%BA/

Отредактировано Настя Мишина (2020-05-12 22:54:28)

+1

12

Владислав Степанович улыбнулся и посмотрел на свою сестру. Он знал, что Наталья должна была тоже оценить умения Насти, ведь она была натурой чуткой и очень чувствительной, а такие, судя по рассказам, должны очень хорошо чувствовать музыку и воспринимать ее. Сам же Влад, хоть и не был специалистом в подобных вопросах, счел, что Наталье все же понравилось.
Когда Настя заговорила, Захаров лишь отмахнулся:
- Дела никуда не денутся.
Сказал, и сам удивился себе, ведь обычно делам, особенно торговым делам, Владислав Степанович посвящал не мало времени, особенно, если речь шла о "Восточном проекте". Эта тема обычно увлекала его с головой, и над ней Владислав мог работать долго и серьезно, пытаясь подобрать какие-то новые решения касательно торговли. Все новые и новые идеи приходили ему по "Восточному проекту": он выбирал товар, писал в Империю Цин, писал в Османскую Империю, искал людей, которые могли бы помочь ему наладить торговые дела, и удача уже почти улыбнулась ему, Теоофил Иванович сообщил, что партия тканей из Империи Цин уже готова к отправке в Российскую Империю.
Но сейчас даже мысли о "Восточном проекте" словно вылетели у Владислава Степановича из головы. Ему захотелось расслабиться и просто насладиться тем умением, которое показывала сейчас Настя. Она играла легко, будто бы не по заученным нотам и правилам, а душой. Это было то, чего всегда не хватало его сестре Анне Степановне. Анна, по мнению Владислава, была не плохо обучена играть, и вполне сносно исполняла изученные партии, так, что Владу даже нравилось. Но она никогда не отходила от правил и порядка, никогда не сочиняла что-то сама или не исполняла без нот.
- Кто такая госпожа Элен? - Спросил Владислав, улыбнувшись. Он не стал рассказывать Насте про то, что в их семье о музыкальных вечерах никто не вспоминает даже после того, как Анна убежала из дома с артистом. Для Степана Григорьевича это была не простая тема, и винить в этом отца Владислав бы не стал. Сам он поддерживал отношение с Анной, знал, что она в крайне стесненном положении, но кроме как помочь деньгами, он ничего сделать не мог. Будь это только его семья, где он был бы главой, он бы решил это. Но в купеческих семьях слово главы семейства, а сейчас им был Степан Григорьевич, значило все.
- Сыграй что-нибудь еще, - предложил Владислав, не желая, чтобы это прекращалось. Он подошел поближе, словно желал не только услышать, но и увидеть игру Насти. Посмотреть, как ее пальцы будут перебирать по клавишам. Оказалось, это очень интересно.
На счастье Владислава, и Настя сама захотела сыграть вновь. Это был некий задор, причем с обоих сторон. Настя хотела сыграть, а Владислав Степанович захотел это послушать. Как жаль, что сейчас нет Анны. Вот было бы здорово, если бы и она сейчас сидела здесь. Им с Настей, наверняка, было бы о чем поговорить и чему поучиться друг у друга.
- Луг утренний? - Проговорил Владислав Степанович, отчего-то и сам живо представивший эту картину. Пока Настя играла он действительно видел то, о чем она говорила: и луг, и солнышко, и туман... Он посмотрел на сестру, кивая на Настю.
- Не правда ли чудесно играет? - Вновь спросил он, потому что прежде сестра так и не ответила, хотя и так все было видно по ее лицу - ей понравилось. Он вновь повернулся к Насте. К тому времени он уже подошел к фортепьяно и стоял довольно близко, глядя на нее сверху вниз.
- Как же у тебя так ладно все выходить? Ты играешь, а будто бы и правда картинки перед глазами. А покажи что-нибудь еще? Наталья, иди сюда, попробуй. Пусть тебя Настя научит чему-нибудь. Будет весело.

+1

13

Внезапно приписная крестьянка с уральских заводов господина Захарова стала рассказывать про Шотландию. Как же это удивило Наташу! А откуда она знает?! Ну, разве что из книг (но разве у неё есть время их читать?!) или рассказал кто. Хотя когда крестьянка сказала что учительница рассказала, то стало понятно кто ей рассказал про баллады. Однако Настя усевшись за инструмент взялась играть народную музыку... и петь. Голос у неё был правда красивый! У Захаровой пробежали мурашки по телу и она удовольствием слушала песню по красоту природы и слышала песню впервые, надо сказать.

Подсевший рядом брат отвлёк от слушания, но настроение стало лучше, потому что красивая игра на инструменте и красивый голос не оставили эмоциональную девушку равнодушной. Она кивнула в ответ.
- Я не прочь, - это о том чтобы Настя играла в будущем. - Пускай играет, только когда папеньки нет.

А вообще, странно это было что Захаровы вроде как следовали моде, а музыка в их доме, как и театр, были под запретом. Наталья часто об этом думала и в глубине души надеялась чтобы история с сестрой разрешилась. Неизвестно как всем остальным, а ей этот запрет на музыку надоел очень! Поэтому народная песня пролетела очень быстро. Девушка только успела покрыться мурашками, а на глазах выступили слегка слёзы, такое бывает от трогательного исполнения.

- Ты и правда хорошо играешь, - кивнула младшая Захарова, чувствуя как высыхают только выступившие слёзы. Хотелось услышать ещё что-нибудь, но Настя как будто засобиралась уходить. Хорошо что Владислав сказал что дела никуда не денутся. Да, Наташа охотно поддержала его. Тем более, ей у точно о делах не стоит беспокоиться. - Да-да, пожалуйста сыграй ещё чего-нибудь или спой...

"Талант – это развитая природная склонность" - сказал Оноре де Бальзак и, наверное, это высказывание лучше всех отражало то, почему два представителя купеческого рода с удовольствием слушали крестьянку. Такое случается нечасто, но так уж вышло что талантом к музыке ни Наташа, ни Владислав не обладали, а у Насти он был...

Да, ошибок она не заметила. А они были?
Что же до самой музыки и картин, которые рисовало воображение, то если у Владислава и Насти были конкретные образы, то у Наташи что-то абстрактное.
- А у мне что-то непонятное представляется, - добавила девушка в ответ Насте. - Но совсем не луг.
"Может это потому что на лугу я не так часто бывала", - да и учитывая петербургскую погоду это и неудивительно.

- Правда чудесно, - подтвердила Наталья, подходя ближе к инструменту, тем не менее, садится рядом не спешила. Вместо этого она шутливо обратилась сначала к брату, - А может ты сам хочешь научиться? Настя... - далее уже к самой гостье. - Чему ты его, - кивнула в сторону Владислава, - можешь научить?

+2

14

  • Автор: Настя Мишина
  • Гость

- Ой, кто ж меня попросит, барина-то учить? – тревога окончательно отпустила Настю, и она весело блеснула глазами, - меня и саму вот учили-учили, да не выучили. А так-то наверно способности нужны, не у всех же получается. Я просто, как и матушка покойная, певуньей была, в нее вот пошла. Как соберутся девки да парни в круг и песни петь, так я первая. Ну и, видно, тянуло меня к этому. На рожке играть выучилась еще совсем маленькой, а как клавиши тронула, то и поняла, что это – мое. Во-о-от… - она разгладила сарафан на коленях и положила руки на инструмент, тронула клавиши – раз и другой. Потом быстрее, быстрее, и вот уже снова комнату заполнила мелодия, на этот раз веселая и бесшабашная.
- А иногда, - отыграв, повернулась к этой юной девушке раскрасневшаяся  Настя, - лучше без музыки, как вот итальянцы сказывают, а как до музыки али песен дело доходит, так все нужно по-ихнему говорить, так вот они говорят а-capella: ну, то бишь просто петь, без аккомпанемента. Про что угодно, у нас почему-то вот про Стеньку Разина любят. – и она вывела, стараясь делать голос ниже и игриво хмурясь:

Мы веслом махнем – и корабль возьмем!
Кистенем махнем – караван возьмем!
И не воры мы, не разбойнички:
Стеньки Разина мы работнички…

- Но это глупости, конечно… Зальют глаза в кабаках да орут непотребное... - быстро поправилась Настя, вовремя сообразив, что в господском-то доме про бунтарей лучше не петь, - а научить я б попробовала, но я и сама-то только начала, какой из меня учитель… А вы вот, барышня, не хотите разве научиться? – она посмотрела на стоящую рядом девушку.
  Со стороны это, наверно, смотрелось комично: сидящая за инструментом заводская крестьянка в дорожном сарафане и лаптях и стоящие рядом с ней господа. Даже привыкшая бывать в доме английского инженера Настя запоздало почувствовала неловкость и прикусила губу, отведя взгляд.
- Отвлекла я вас от дел, уж наверно… - пробормотала она сконфуженно.

+2

15

Владислав засмеялся. Отчего-то он и сам заразился веселым настроением, которое буквально излучала Настя. Она была такой живой, такой настоящей, не в пример дамам дворянского сословия, которые были словно статуэтки из фарфора, к которым порой подойти было даже страшно.
- Конечно, - подхватил Владислав слова сестры, - пусть Настя играет, когда папеньки нет. Негоже такому инструменты просто стоять, особенно, когда есть такая умелица.
Он посмотрел на Наталью, когда та предложила ему обучиться. Владислав Степанович воспринял это предложение, как шутку, но решил, что стоит в ней подыграть, особенно, когда Настя сказала, что для этого требуются способности. В отличии от Анны ни Наталья, ни Владислав особыми способностями не обладали. Сам Владислав и к инструменту никогда не подходил, а что касалось Натальи, то ее никто не обязывал. Это дворяне вечно мнят из себя, что обязаны быть обучены всему, в том числе и музицированию. Они даже мальчиков заставляют разучивать ноты и петь по этим нотам, чтобы развлекать родственников и друзей, когда они приходили в гости, чтобы все говорили: "Посмотрите, какой ангелочек у нас растет, а как он поет!". В купеческих же семьях все было по иному. Не праздному пению учили мальчиков, а грамоте и наукам нужным, чтобы потом вести торговые дела. Поэтому Владислав, конечно же, никогда всерьез не задумывался о музицировании. Вот Наталья вполне могла, если бы хотела. Ведь Анна то захотела.
Только сейчас задор охватил Захарова. Она бросил взгляд на Настю, притворно обижаясь:
- Что же это значит? - Спросил он. - Неужто думаешь, что таланту у меня нет?
Он хотел, чтобы его голос звучал грозно, но не получилось, он вновь засмеялся.
Даже трудно было представить более нелепую компанию, чем они втроем из себя представляли. Только вот Владиславу не было до этого никакого дела. Теофил Иванович, по всей видимости, увел управляющего чай пить с дороги, поэтому появятся они не скоро, знал Теофил Иванович, что может и наливочки попросить, а Тихон Петрович откажется разве?
Тем временем Настя запела, как она назвала это, а-capella. Владислав перевел взгляд на сестру, пожимая плечами. Он то считал, что так мужики и бабы крестьянские песни просто горланят, а оказывается, это "а-capella".
- А-capella у нас в селах хорошо поют, - сказал Владислав Степанович, вспоминая, как слушал как-то вечером, как после работы из поля возвращались. - Хороший у нас народ, музыкальный оказывается, и про итальянское а-capella знает. А ты, Настя, откуда все это изучила? Про Италию, да про Шотландию?
В который раз Настя напомнила, что она может быть и не к месту здесь, да и дела у них, возможно, есть другие, но Владислав снова отмахнулся. В конце концов, у них не так часто происходит в доме что-то такое. Да и он вечно занят торговыми делами с Теофилом Ивановичем, все время работают над "Восточным проектом", а Наталья то тем более все больше дома одна. Наверняка, ей тоже хочется как-то развлечь себя, чем-то новым.
- А мы попробуем, - вдруг сказал Владислав. - Давай, Настя, покажи мне что-нибудь простенькое, я попробую повторить.
Он расстегнул запонки, положил их рядом, и стал закатывать рукава так, будто бы готовился к какой-то тяжелой физической нагрузке.

+2

16

Владислав и Наташа Захаровы развлекались как могли: усадили бедную заводскую крестьянку прямо с дороги за инструмент и заставили песни исполнять, тогда как тема музыки запретная в семье Захаровых! И оба же это знали, но было что-то в запрете на музыку, как и в самой музыке что-то притягательное: её хочется слушать, даже несмотря на мысли о злом хозяине дома, особенно, когда исполняют с таким интересом и огнём в глазах. И как рассказала Настя, это у неё с детства так.

- Так если ты с детства музыку так любишь, тебе надо не на завод, а в театр! - живо ответила Наталья, чувствуя волнение и любопытства, страха, а ещё она видела как волновалась Настя и невольно это передалось и ей. Вообще, к крестьянке она уже прониклась симпатией, потому что вот сама Наташа любит возиться с цветами и всякого рода растениями, а Настя точно также обожает играть на клавишных и петь… - А что ты из классики знаешь?

Тут Владислав засыпал вопросами крестьянку про а-капеллу, поэтому Наташа решила остановиться с расспросами и мотнула головой в знак того что не хочет учиться играть.
- Не хочу… - однако, это не просто нежелание.

После очень тяжёлой болезни в детстве у девушки остался хронический астенический синдром, который невозможно вылечить. Это наложило отпечаток на образ жизни, ей даже корсет шнуровали не очень плотно, потому что одно из проявлений синдрома - приступы тахикардии, когда учащается сердцебиение и становится трудно дышать (и не только!). С Наташей они случались если сильно разволноваться, хотя раз на раз не приходилось. Иногда от лёгких переживаний становилось дурно, а иногда даже после сильных потрясений (коих было очень мало в её жизни, благодаря опеке старших сестёр, брата и родителей) хваталась за сердце. Впрочем, ни один приступ не длился больше пяти минут, обычно всё проходило очень быстро. А пение - это же нужно задерживать дыхание, а за инструментом сидеть согнувшись. Одним словом, Захарова опасалась, от того и подставила брата. Хорошо что тот с удовольствием перехватил роль ученика и весело согласился разучить что-нибудь простенькое.

- Я посмотрю чему ты его сможешь научить, - в голосе послышались нотки сомнения. Девушка отступила назад и вернулась в кресло в котором сидела. - Вот тут посижу и… послушаю.

На последнем слове перехватило дыхание, девушка почувствовала трепетание в груди, точнее оно усилилось. Ведь она чувствовала слегка волнение стоя у инструмента, правда присев поняла, что то было не волнение, а учащённое сердцебиение.

"Не могла я что ли отличить волнение от приступа?!" - девушка почувствовала недовольство собой, она предполагала что последует за этим и очень не хотела этого и... разволновалась ещё больше!

В семнадцать не так хорошо знаешь свой организм как в семьдесят, поэтому Наташа не смогла различить. За это поплатилась очень резким приступом: головокружение, потемнение в глазах и обморок, что она даже не успела никак привлечь внимание Насти и Владислава, которые увлечённо что-то там сидели и разучивали.

+1

17

  • Автор: Настя Мишина
  • Гость

- Правда, чо ли, барин? Взаправду поучиться хотите? Да вы шутить изволите! - Настя недоверчиво взглянула на хозяйского сына, и тут поняла, что он вовсе и не думает шутить. Тут ей вспомнилось сосредоточенное лицо госпожи Эллен, ее строгий голос, ее требовательность. "Настиа... сначала! Ещё раз!"
- Ну, хорошо, барин! - делая серьёзный вид, сказала она, встав с табурета. Младшая хозяйская дочь отошла в сторону, а в голове Насти все звучали ее слова: "Так тебе не на завод надо, а в театр!" Да-а-а, в театр. Вот и Эллен тоже заладила про театр. Вот ужо покажет  мне барин театр... Ой, веселиться так веселиться!
- А вот садитесь тогда вот сюда... - она критически осмотрела усевшегося за инструмент Владислава, - спину горбить не надо. Нужно сидеть прямо, а клавиш касаются только пальцы. Она легонько тронула клавиши: до-ре-ми... и ещё раз до-ре-ми. Вот тут октавы. Одна, вторая... Да и двух хватит пока, а то запутаетесь. Гаммы сыграем туда и сюда. Ну с начала и с конца. - она быстро наиграла нотный ряд, потом пальцы легко пробежали обратно.    - Вот тут "до" и тут "до", поняли, да? Звучит одинаково, только тут тоньше, а тут басовитей. Это новая октава начинается. Попробуйте-ка, медленно, туда и сюда. Это слышь-ко, бабочка называется. Правда-правда. Рука порхает, как бабочка по цветкам. Видите? - она показала медленно, потом кивнула ему, - ну не сплошайте, барин!
И озорно посмотрела на его младшую сестру, которая тоже ей приглянулась. Видно, что барышня умная да ласковая. Такой прислуживать дворовые девки счастливы, а коли уж сдружишься, мечта просто...
  Но девушка не стояла там, где Настя ожидала её увидеть. Она лежала на натертом полу, запрокинув голову, бледная и неподвижная. Настя, коротко ахнув, кинулась к ней.

Отредактировано Настя Мишина (2020-06-22 22:35:11)

+2

18

- Взаправду хочу, - кивнул Владислав Степанович. Настроение у младшего Захарова заметно стало веселее. В их доме было не так много веселья, а вся жизнь Владислава состояла из торговых дел и новых планов, которые он вынашивал. Он любил купеческое дело и старался всегда исполнять свои обязанности так, чтобы им гордился его отец. На это он тратил не мало времени и сил, поэтому и не решался на возможные увеселения, которые были свойственны молодым людям его времени, имеющих не малое состояние. Но сейчас появился какой-то задор. Все дело было в Насте, она будто бы заставляла его забыть о делах и проблемах, и на какое-то время просто расслабиться. Это состояние Владиславу нравилось, оттого так легко он и согласился. Он посмотрел на Настю, которая хотела казаться серьезной, и оттого еще более весело ему стало. Он сел, куда указала Настя, и даже намеренно выпрямил спину, не смотря на то, что сутулым никогда не был. Он внимательно следил за за пальцами рук Насти, за тем, как она переходила от одних клавиш к другим, но запоминалось все это с трудом. Но он старался сообразить, о чем идет речь, ведь для того, чтобы и дальше продолжить эту шутку, то необходимо было хотя бы что-то исполнить вполне сносно даже самое простое.
Да, двух, действительно, хватит. С этим Владислав Степанович не мог не согласиться. Ему уже хватало того, что наговорила ему Настя. Гаммы, значит? Он даже представить не мог, что все это так не просто. Как и зачем располагаются эти ноты в такой последовательности? Как понять, какую клавишу необходимо нажать, а какую нет? Почему именно это "до", а не то "до", которое будет в соседней октаве? Впрочем, Владислав Степанович немного лукавил. Если бы сейчас он разложил перед Настей свои бумаги, то она бы ничего не поняла. Значит, всему можно обучиться, если действительно заняться этим делом. К тому же, Владислав Степанович помнил, какой была упорной Анна в своих начинаниях. Вот если бы и он так загорелся, то, может быть, и у него бы что-нибудь вышло. Только этим Захаров никогда не был увлечен настолько, чтобы действительно заниматься подобным.
- Бабочка? - Переспросил он, кладя пальцы на клавиши. Настя сказала "медленно", и он медленно начал перебирать клавиши, одну за другой. Игрой это трудно было назвать, он просто слышал как инструмент извлекает сначала один звук, а потом другой, вроде бы и вовсе похожий на первый. Владислав Степанович попробовал еще раз, и уже хотел было спросить, для чего нужны эти черные клавиши, если есть белые, но не успел.
Настя коротко ахнула, и увлеченный игрой и разговором с Настей разговором Владислав, повернул голову. Наталья лежала на полу без сознания. Он кинулся к сестре следом за Настей. Он знал, что его младшая сестра имела очень слабое здоровье. Ей уже становилось худо и ранее, но никогда прежде он не видел, чтобы она упала в обморок. Он аккуратно приподнял девушку, перенося ее на диван. Владислав положил ей руку на шею, вспоминая, что ему как-то рассказывали, что так можно проверить, жив человек или нет. Он почувствовал легкую пульсацию.
- Настя, - сказал Владислав, - иди к Тихону Петровичу или Теофилу Ивановичу. Они сейчас, верно, на кухне оба, кушают. Пусть отправят кого-то за доктором Геллером. Он уже как-то осматривал Наталью, знает, как ей помочь.
Владислав положил руку на щеку сестры, садясь прямо на пол рядом с диваном и проверяя, нет ли у нее жара.

+2

19

Последующие минуты Наталья просто не помнила. Не слышала как ахнула Настя и как Владислав был спокоен и уверен, отправляя крестьянку на кухню. Ну, ей-богу, как будто она каждый день перед ним в обморок падает. Хотя ни разу не падала, а оттого он даже не почувствовал что пульсация была не слабой, а учащённой. А, может, просто не смог разобрать. Так бывает, всё же он купец, а не доктор. Но его спокойство было очень нужно, потому что стоило Насте сбегать на кухню и рассказать новость, как поднялась ТАКАЯ суета в доме Захаровых. В зале, где ещё недавно проходил импровизированный урок музыки собрались наверное все домашние слуги и жители дома. Главы семейства не было, зато была его супруга. Уж она-то знала что надо делать! Один раз уже такое было, тогда она растерялась, а в этот раз уже знала что нужно. Уверенно выгнав всех мужчин из комнаты и захлопнув дверь, приказала открыть окно, расшнуровать корсет, а лицо смачивать самой холодной водой, которая только есть. И Наталья пришла в себя ещё до появления Геллера, потому что уверенные действия матери остановили кратковременный приступ.

Ну, а появившийся доктор Геллер лишь сообщил перепуганным Захаровым, то что уже говорилось ранее:
- После тяжёлой болезни в детстве остался хронический астенический синдром. Одно из проявлений синдрома - приступы тахикардии (учащённое сердцебиение), которое может привести к обмороку. В крайнем случае. Такое случается крайне редко, зависит от пережитого волнения, нагрузок, но не всегда. Были случаи, что случалось на ровном месте… Но в вашем случае... - он чуть понизил голос, - Девушка мне призналась во время осмотра, что они тут с Владиславом Степановичем и новой крепостной, только прибывшей с уральских заводов на инструменте играли. Вернее слушали как та играла и пела. Уж не знаю что её так разволновало, но по её словам, была очень счастлива. Что тоже в её случае не всегда на пользу. Вы постарайтесь-ка впредь оградить как от неприятного, так и приятного волнения.

Доктор Геллер ещё долго беседовал со старшими Захаровыми, поясняя про приступы, обмороки и частое сердцебиение. Похвалив за правильные действия. К тому же сказал что попытается найти лекарство. А пока же просто прописал лёгкие успокоительные.

Но Наталья не слышала этого. Её уже к тому времени давно отвели в свою комнату, где она пролежала до следующего утра, слушая как дождь стучит по крыше и читая книги. Обычно чтение её всегда успокаивало. Спускаться и даже представлять как разозлился папенька, когда узнал что они с братом нарушили "музыкальный запрет" она боялась. Как и то что те сказали что Настя теперь может играть на их инструменте время от времени... Но не рассказать врачу не могла. С детства привыкнув к общению с врачами, она знала что себе дороже от них что-то утаивать. Это те люди, которые должны знать о пациентах абсолютно всё…

+2

20

Давно не ощущал Владислав Степанович такой легкости. Купеческие дела занимали большую часть его времени. Они всегда нравились ему, но назвать их "веселыми" никто бы не смог. Сейчас же он был доволен. Это маленькое, импровизированное выступление напомнило Владу о том, чего так мало было в его доме - о праздниках, о развлечениях, о смехе и веселье. И только сейчас он осознал, как ему этого не хватало. Это веселье повисло в воздухе, словно натянутая струна, и... оборвалось, когда Наталья Степановна упала в обморок.
Настя, отправленная на кухню, переполошила весь дом. Доктор Геллер еще не прибыл, а уже все, кто был в доме, прибежали в гостиную. Не выясняя причин происходящего, матушка Владислава, Софья Павловна, тут же велела всем мужчинам выйти. Спорить с хозяйкой дома никто не посмел, поэтому почти сразу, следом за Теофилом Ивановичем вышел и Владислав Степанович. Теофил Иванович предложил было пройти в контору. Все равно помощи от него не было никакой, а о причинах произошедшего Теофил Иванович не стал расспрашивать. Но Влад отрицательно покачал головой, и вскоре Теофил Иванович махнул рукой.
Какое-то время они стояли молча. Влад прислушивался к тому, что происходило в гостиной, но расслышать что либо было не возможно. Софья Павловна прикрыла дверь, велев пускать только доктора Геллера. Однако, дворовые не расходились, пытаясь понять, что случилось с молодой барышней. То и дело они бросали взгляды на Владислава Степановича и Теофила Ивановича, которые стояли чуть в стороне, от того и боялись говорить громко. Но любопытство брало верх, поэтому Владислав Степанович слышал их перешептывания, но на них не смотрел. Перевел он взгляд на дверь только тогда, когда появился Тихон Петрович, который сопровождал доктора Геллера. Будучи управляющим, с челядью он был строг. Поэтому даже дворовые притихли при его появлении, хотя многие и не знали лично его нрав. Тихон Петрович провел доктора Геллера в гостиную, и вскоре вышли Софья Павловна и несколько девиц, которые оставались с хозяйкой дома и ее дочерью, оставив Наталью наедине с доктором. Софья Павловна была не многословна, но все же сообщила сыну, что Наталья пришла в себя.
Тихон Петрович разогнал всех дворовых, кроме нескольких девиц, которые должны были помочь Наталье Степановне. Владислав Степанович поймал взгляд Насти, которая была крайне смущена происходящим. Наверняка, она сочла, что все это произошло из-за нее. Но как-то приободрить ее Влад не успел, Тихон Петрович велел ей уходить вместе со всеми. Наконец-то у закрытых дверей остались только Захаровы, Теофил Иванович и Тихон Петрович, которые стояли чуть в стороне. Две служанки, которым Тихон Петрович велел остаться, ожидали неподалеку.
Как только вышел доктор Геллер, Владислав Степанович и Софья Павловна подошли к нему ближе, обеспокоенные за Наталью.
Слова доктора Геллера удивили и несколько обескуражили Владислава, но сказать он ничего не осмелился. Неужели так серьезно больна его младшая сестра, что даже то, что делает ее счастливой, надо избегать? Безусловно, доктор Геллер - хороший специалист, но поверить в это Владу было тяжело. Разве счастье и веселье может быть губительным? Как же жить, если этого не будет? Если не будет улыбок и смеха? Разве это жизнь?
Пока говорил доктор Геллер, его никто не перебивал. Даже Софья Павловна решила не высказывать свое мнение касательно случившегося, она слушала и принимала ко вниманию все слова доктора. Он объяснял как избежать подобных приступов впредь, хвалил Софью Павловну и говорил о лекарствах. Но Владислав Степанович его почти не слушал. Он думал о его первых словах, которые никак не выходили из головы.
- Степан Григорьевич, доброго здоровьица, - послышался голос Тихона Петровича, обрывая речь доктора на полуслове.

+2

21

Степан Григорьевич был всегда занятой человек. Несмотря на то что он уже сыну перепоручил дело, до конца он на покой не ушел. Тому были причины. Все же не хотелось бросать любимое дело, да и были еще нюансы, которые Владу еще стоило усвоить, тот во многом был еще молод  наивен. Степан не вмешивался в дела сына с восточной торговлей, т.к. считал это полезным для дела. Но вот были нюансы, требующие его контроля. Сегодня он как раз уехал по таким делам, согласовать с поставщиком срок доставки отечественной ткани.
   Когда он уезжал, в принципе он не опасался, что что-то может пойти в доме не так. Управляющий строго держит челядь, да и за всем следит его любезная супруга, Софья Павловна, женщина видная и харизматичная, даже он сам ее немного побаивался, с характером дама. Женился он на ней по расчету и не прогадал. У него не было никаких переживаний, драм, Софья уважала мужа, и ни разу ни в чем не упрекнула, разве что в том, что он много пропадал в лавке, и вообще отдавался делу. Впрочем, отдыхать он тоже любил, уехать в именье и посидеть с удочкой, навестить зятя. Самойлова, в его именье, это с великим нашим удовольствием, как говорится. Но вообще он не любил этого подражания дворянству в увеселениях.  все эти балы, званые вечера, музицирование... Однажды это уже стоило ему репутации. Дочь, Анна, поверила какому-то актеришке и сбежала в театр. С тех пор он запретил любые развлечения и музыкальные вечера, чтоб не было снова соблазну. Сплетни в купеческой среде, пересуды. мол, а у Захарова-то дочка с актеришкой сбежала - он переживал это очень сильно, потому что хотел поднять славу Торгового дома Захаровых на небывалую прежде высоту,  тут помощь Анатолия Петровича Любомирского была очень кстати. Статус поставщика императорского двора заставил умолкнуть злые языки строгих блюстителей купеческих обычаев.
   Была и еще одна причина, по которой он запретил развлечения. Его младшая дочь. Наташа. Ей категорически были запрещены любые волнения. Любые, будь то грусть или радость. Поэтому он не спешил выдавать ее замуж. Даже если он выдаст ее выгодно, брак - это всегда отношения, и это появление детей, беременность. Могла ли Наташа это выдержать? К тому же он знал, что дочь обижена на него за то, что он Викторию выдал замуж своей волей, не спрашивая ее желаний, а обида на отца - довольно опасная эмоция, отнимающая много внутренних сил.
    Но все он не мог контролировать и предвидеть. И возвращение домой сегодня открыло ему это. Он заметил, что челядь галдит, супруга стоит со строгим видом. Он понял, что без него что-то произошло. Он увидел жену и Влада, слушающих доктора Геллера, и услышал слова Тихона Петровича:
       - Степан Григорьевич, доброго здоровьица,
       - Доброго, доброго, - отозвался он. - что здесь произошло? Что с Наташей?
      Он уловил среди пересудов, что здесь музицировали, что Наталье стало плохо, что с завода приехала крепостная, которая их тут развлекала. Крепостные девки болтливы и завистливы, особенно к таким талантливым, как Настя. Но про Настю и вообще деталей он ничего не знал, понял только, что его запрет, похоже, нарушили. И он стоял с побагровевшим лицом. Что ж, один из виновников, кажется, здесь. Хорошо. Он с ним об этом сейчас поговорит. Но не при всех. Не при матери и не при докторе.
    - Владислав, зайди ко мне в кабинет, - строго сказал он. - Там объяснишь, что здесь произошло.
   Когда он говорил таким тоном, да еще называл сына полным именем, значит он был очень зол и сердит. Ничего хорошего это не предвещало. Разумеется, пора розог позади, и орать на провинившегося сына почем зря он не собирался. в целом рассудительный и ответственный Влад в общем-то радовал отца, но не сегодня. От будущего нового главы дома Захаровых он ожидал большей ответственности, чем, похоже, он застал сейчас. И был намерен с ним серьезно по-отечески поговорить.

+1

Страница: 1

Вы здесь » Петербургское дворянство » Завершённые эпизоды » 1826.05.03 В новом доме

Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно